В первой из четырёх специальных частей, посвящённых истории жанра, мы вспоминаем восхождение трэш-метала, а также говорим с родоначальниками сцены о рождении легенды.
Первой трэшевой песней была ‘Exciter’ Judas Priest
– рассуждает Гэри Холт, пришедший в Exodus в 1981 после краткого курса игры на гитаре, который ему преподал юный Кирк Хэмметт, основатель этого молодого коллектива из Сан-Франциско. Гэри с Кирком были среди знающих толк металхэдов по всему миру, слушающих самые тяжелые коллективы того времени: Judas Priest, Motorhead, Iron Maiden и огромное количество команд Новой Волны Британского Хэви-Метала. В то же самое время, оживилась американская и британская сцена панка, среди пионеров которой были Black Flag, Minor Threat, The Exploited и Discharge; вот вам и рассадник для трэша.
Всё как-то одновременно произошло. Я услышал The Varukers, но в то же время открыл для себя и Angel Witch, – с энтузиазмом рассказывает Гэри, – эта гремучая смесь прочно осела в нашем сознании: панковская эстетика, менталитет и темп вкупе с техникой и мелодиями крутых металлических команд. Мы фактически стояли на плечах у гигантов и катались по их огромным ручищам, – смеётся он, – мы придумали своё, но у всего есть начало.
Но ребята из Exodus не знали, что другие молодые американцы были точно так же окрылены новым потоком более тяжёлого и быстрого металла, появляющегося на прилавках музыкальных магазинов и в корзинах с импортными пластинками. В Нью-Йорке облачённые в кожу кудрявые парни Anthrax отчаянно хотели впечатлить Джонни Зазулу, владельца крутейшего магазинчика пластинок на восточном побережье.
Мы поняли, что нам нужно найти с этим парнем общий язык, потому что он следит за музыкой, которая нам нравится, – объясняет Скотт Ян, сколотивший Anthrax в 1981 году вместе с Дэном Лилкером, – он основал лейбл, чтобы выпускать новые подпольные металлические команды – слова «трэш» ещё в помине не было – и мы хотели быть непосредственно в центре событий, поэтому вкалывали, не жалея себя.
И они своего добились. В 1983 году Зазула подписал Anthrax на свой новый лейбл, Megaforce, К тому времени Джон уже успел урвать себе самую горячую новую подпольную металлическую команду Америки, прыщавых подростков из Лос-Анджелеса, Metallica.
Впервые выступив с Metallica, мы словно себя в отражение увидели, – вспоминает Гэри, – мы ещё не слышали, чтобы кто-нибудь играл подобную музыку.
Восхождение Metallica на вершину андеграунда было стремительным. Бобби «Блитц» Эллсуорт уже был фронтменом хулиганов из Нью-Джерси, группы Overkill, когда услышал демо ‘Live Metal Up Your Ass’ (1982), но эта кассета действительно подняла планку.
Вдруг эта комбинация британского металла и панковской сцены США сошлись воедино, – с энтузиазмом рассказывает Бобби, – в ней чувствовалась тревога, но владение музыкальными инструментами было на совершенно новом уровне. Видно было, что музыкальные способности у ребят были безграничны.
Буйный соло-гитарист Metallica Дэйв Мастейн сыграл ключевую роль в становлении группы. Карьера Дэйва в Metallica была неприлично короткой – его вышвырнули из группы на пороге известности, заменив Кирком из Exodus. Мастейн не сдался и сколотил Megadeth, желая отомстить своим обидчикам. Но во многом ранней экспрессией и развязностью (а также несколькими убийственными риффами) группа обязана Дэйву.
В группе присутствовала мощная химия, от которой всё воспламенялось, – вспоминает он сегодня, – была сверхъестественная, мать её, динамика. Мы действительно спорили и постоянно собачились, но мне кажется, лишь потому, что мы делали нечто монументальное, и знали об этом. Мы чувствовали себя неуязвимыми.
Когда Metallica перебралась в Сан-Франциско, уроженец Района Залива Чак Билли был фронтменом мелодичных рокеров Guilt; вскоре он вступил в ряды местных трэшеров Legacy, незадолго до того, как они сменили название на Testament. Несмотря на то, что Чак считает демку Exodus «искрой, зажёгшей Район Залива», концерты Metallica были настоящим откровением.
Такой энергии не было ни на одном другом концерте, – восторгается Чак, – раз увидев Metallica в одном из местных мелких клубов, ты тут же становился поклонником этой команды. Всё случилось очень быстро, просто БАХ и всё! Вот наш концерт, вот – демка, вот – пластинка, а вот – целое музыкальное движение. Всё развивалось и росло не по дням, а по часам.
Таким образом, постоянно появляющиеся юные трэшеры установили мощный шаблон в металле. Во многом, трэш был обязан и трио хулиганов из Тайнсайда: именно шумные «сатанисты» Venom взяли Exodus и Slayer в первый тур по США, в то время как прото-спидовые безумцы Raven взяли Metallica и Anthrax, и Штатами эти первые влияния не ограничивались».
Venom – главная причина, по которой я хотел сколотить свою группу,
– заявляет Том Энджелриппер, работавший шахтёром в немецкой рурской области, сформировавший Sodom, услышав столь влиятельный дебютный альбом Venom ‘Welcome To Hell’ (1981),
– мы поверить не могли, насколько тяжёлым может быть трио, поэтому решили сочинять музыку тяжелее Venom и быстрее Metallica. Это был наш слоган!.
Милле Петроцца образовал свою первую группу в Эссене, Германии в 1982 после того, как увидел сумасшедшее живое выступление Raven – в 1984 году группа стала называться Kreator.
Нам нравилась панковская эстетика. Реально можно было делать, что угодно: можно играть три аккорда, но они будут звучать мощно и круто
– заявляет Милле.
В металлическом сердце каждого трэшера нашлось место для панка, и вскоре движение стало двусторонним, поскольку хардкорщики стали интересоваться агрессивным элементом жанре, который раньше ненавидели. Пионеры американского кроссовера вроде Suicidal Tendencies, Corrosion Of Conformity, Verbal Abuse, D.R.I. и Cro-Mags – а также британский панко-металлический гибрид Amebix, Onslaught, English Dogs и Sacrilege – добавили топлива в огонь, достигнув кульминации на великолепном стёбном альбоме Stormtroopers Of Death ‘Speak English Or Die’ (1985).
С 1983 по 1985 вкусовые и скоростные границы непрерывно разрушались, поскольку по всему миру появлялись всё более брутальные пластинки: Destruction, Holy Moses, Angel Dust и Living Death в Германии; Bathory в Швеции; Artillery в Дании; Hellhammer/Celtic Frost в Швейцарии; Sepultura в Бразилии; Voivod, Sacrifice и Slaughter в Канаде; Carnivore, Whiplash и Nuclear Assault на восточном побережье Америки; Death Angel, Possessed, Hirax и Sadus в Калифорнии. У каждой группы был свой подход и стиль, но, бесспорно, одной из самых мощных и безумных металлических трэшевых формаций был коллектив из Хантингтон-Парк.
Slayer были невероятно тяжелыми и очень быстрыми, ничего более экстремального я не слышал… Ничего подобного просто не существовало, – с энтузиазмом рассказывает Брайан Слэгел, сформировавший в 1982 лейбл Metal Blade Record, на который тут же подписал Slayer, – в то время в Лос-Анджелесе всюду был один глэм. Настоящим хитом сезона были команды вроде Motley Crue и Ratt, в чьей музыке преобладал попсовый элемент. Slayer были полной противоположностью тому, что делали те команды.
Slayer повлияли на несколько других жанров, но также создали мощную конкуренцию на новой трэшевой сцене. Брайан помнит, как парни из Metallica тревожно спрашивали, не вышла ли у Slayer пластинка быстрее, чем у них.
Уверен, именно благодаря этой конкуренции и соперничеству Slayer захотели стать более экстремальными,
– добавляет Брайан,
– они всегда стремились раздвигать границы.
Желание превзойти в агрессии и скорости, кажется, стало ключевым стимулом в стремительном развитии трэша.
Безусловно, – подтверждает Милле, – каждая группа хотела быть быстрее и тяжелее чем последний альбом Bathory и Venom. Мы, знаешь ли, реально старались!.
Многие из тех команд (интернета и социальных сетей ещё не было, ребята!), общались по переписке, как вспоминает Милле:
Моими первыми друзьями по переписке и обмену кассетами были Макс из Sepultura, Кейтон из Hirax и парни из Possessed. Я не был настоящим коллекционером, поэтому мы записывали свои репетиции, чтобы отправить остальным! Сцена в Эссене была очень маленькая, выступать было негде, к тому же мы не считали, что готовы. Поэтому мы записывали демо не для того, чтобы выбить себе площадки для выступлений, а просто отправить в надежде в обмен получить запись концерта Mercyful Fate на фестивале Dynamo.
Очень крутая тема была, – рассказывает Бобби Блитц про кассетную революцию 80-х, – полагаю, это был примитивный обмен файлами. Всё это тряпьё печаталось на ксероксе, с персональными деталями и данными, и можно было поменяться демками с друзьями по переписке. В 1984 я впервые купил себе новую машину. Мы с [басистом Overkill] ДиДи Верни набили её пивом и отправились из Нью-Джерси в Монреаль, чтобы увидеть Voivod, Celtic Frost и Destruction на их первом североамериканском трэш-фестивале. Мы знали про этих ребят из фанзинов и благодаря обмену кассетами, поэтому ехали семь часов. Нам эта музыка была в кайф. Об удобствах не могло идти и речи, но поездка того стоила!
К 1985 году планета Земля оказалась во власти насильственной металлической революции. Появились важные и значимые альбомы у таких коллективов как Megadeth, Kreator, Overkill, Possessed, Destruction, Dark Angel, Watchtower, Agent Steel. Ну и, бесспорно, величайшим дебютом в трэше считается альбом Exodus ‘Bonded By Blood’.
Я думаю, он лучше всех наших остальных работ, – соглашается Гэри Холт, – но и остальные охуительные! Я всю жизнь пытаюсь сделать нечто похожее, но у меня не получается, какую бы крутую пластинку я ни выпустил!
Несмотря на все эти триумфы, трэш оставался непопулярным жанром, над которым в мире рока насмехались и не понимали, но он стремительно рос, и появлялась некая иерархия команд-пионеров мирового класса.
Сначала никто не знал, кто мы такие, но в итоге мы отправились в мировое турне,
– говорит Скотт Ян о вышедшем в том году альбоме с подходящим названием ‘Spreading The Disease’ («Распространяя Болезнь») – метафора, как нельзя лучше отражавшая стремительный рост и популярность этой энергичной потрясающей новой музыки, которую впереди ждал переломный год.
1986…
